ПО ТУНДРЕ НА "ГАЗ-69"

Качество автомобиля определяется у нас, в России, не столько и не только комфортом или какой-то мифической "эргономикой", сколько тем, сколько эта "лошадка" может на себе тащить, что и сколько "ест", и долговечен ли движок при нещадных нагрузках, которые не в силах выдержать многие иномарки. Алексей Петрович Татарников дорожит своим автомобилем не столько как техникой, сколько как старым другом, с которым пришлось многое пережить и многое повидать и который не только не предаст, но и выручит в трудную минуту, позволит заработать и на хлеб, и на бензин.

"Карчик" - так ласково называет Татаркин свой "ГАЗ-69" 1970 года выпуска. Вместе они уже давно - в 74-м году, когда Алексей Петрович работал начальником передвижной механизированной колонны на Колыме (в самой холодной, центральной ее части), он был награжден орденом Трудового Красного Знамени. "ГАЗ-69" тогда был чисто "совковым" автомобилем, в частное владение его не давали, однако начальник Магаданского главка разрешил продать автомобиль Татаркину в виде исключения. Специальная комиссия оценила автомобиль в тысячу двести рублей.

Поскольку до этого на автомобиле работали в основном молодые ребята, которым лишь бы педаль газа в пол и - жми по тундре до упора, "ГАЗ" частенько был в ремонте, то и дело требовались запчасти на оба моста, летела коническая пара... Поэтому, как только автомобиль стал собственностью Татаркина, он собственноручно перебрал 55-сильный двигатель с подвесными клапанами и весь автомобиль. Тундра не прощает ошибок и, когда до ближайшего жилья 500 километров, а за "бортом" автомобиля минус 55-60 градусов, надежда остается лишь на мощный движок да на себя. Чтобы увеличить проходимость машины зимой, по снежной целине, Татаркин пустился на хитрость - посередине между мостами приварил кронштейны, закрепил ось, собранную из ГАЗовских же карданов, и установил пару небольших колес от сельхозмашины. На колеса надевал самодельные гусеницы. С таким нехитрым устройством ГАЗ без проблем преодолевал практически любые подъемы и по снежной целине шел, словно трактор.

Летом третья ось снималась, и такие же самодельные гусеницы - зацепы, ставились уже на колеса - и никакая грязь не была страшна автомобилю. Значение этого изобретения становится понятнее, когда знаешь, что дорог на Колыме нет. Единственная грунтовая дорога вела тогда из районного центра в Магадан. Впрочем, и без "зацепов" "Карчик" дал бы по проходимости многим машинам сто очков вперед - пониженная первая и вторая передачи обеспечивали надежное сцепление с грунтом, а тяговитость движка позволяла эффективно "раскачивать" машину в том случае, если он все же застревал в грязи. Надежная КП и "раздатка" оказались практически вечными.

После первого ремонта в мосты Алексей Петрович не заглядывал почти 25 лет, лишь следил, чтобы смазка была.

Сколько прошел родной двигатель, теперь уже никто не знает, но одно совершенно точно - в тех условиях, в которых эксплуатировался автомобиль, 1 километр шел за десятку по асфальтированной дороге.

Конечно, салон "ГАЗа" был сразу же утеплен и обтянут изнутри дерматином. Печку переделали - установили дополнительный диффузор за радиатором, и через отверстие возле левой ноги водителя теплый воздух подавался в кабину - это обеспечивало должный комфорт и даже зимой в дальней поездке водитель мог оставаться в ботинках и костюме. Завести двигатель при температуре в минус 50 - дело немыслимое, однако наши мужики могут все - под "ГАЗом" разводили костер и одновременно заливали в систему горячую воду. Двигатель оттаивал.

Проблемой стали передние рессоры - они у ГАЗа мягче, чем на первых "УАЗиках", по асфальту машина и вовсе идет, словно "Волга" или "Нива". Позже, когда Татаркин перешел работать в заповедник госинспектором, ему приходилось ездить за 500 километров. Через первую сотню автомобилистов ждал паром через Колыму. Тому, кто не успевал на паром, приходилось оставаться на берегу на ночь. Если не поостеречься, то запросто мог загрызть гнус. Поэтому эти самые сто километров полного бездорожья почти каждый раз превращались в гонки - до переправы "ГАЗ" летел, лишь бы успеть. Несколько раз рессоры не выдерживали нагрузки, обрывались. Поэтому вперед для усиления были поставлены два дополнительных листа. Они обеспечили необходимую жесткость. Позже, когда Татаркин приехал в Ангарск, усиление было снято. Одним из слабых мест автомобиля оказался кардан угловых скоростей на переднем мосту - пришлось переделывать крестовину -после доработки кардан не подводил.

Кузов и салон автомобиля со временем менялись - во-первых, не устраивало узкое, словно амбразура, переднее стекло. Во-вторых, салон был низким для хозяина. Поэтому передняя часть кабины была заменена на такую же от "ГАЗ-53". Тент тоже со временем истрепался. К 91-му году такой тент на Колыме найти было весьма проблематично, да и с деньгами в тот момент у Алексея Петровича возникли проблемы. Выход был найден - заднюю часть кабины приварили от "Москвича-шиньона". Салон от этого лишь выиграл - стало просторнее. Приборная панель была заменена панелью от "ГАЗ-53" , относительно новый движок подошел от двадцать первой "Волги". Поворотники впереди были заменены на "Москвичевские", сзади - от "копейки".

"Экстремума" "Карчик" вместе со своим хозяином хлебнул на Колыме столько, сколько не снилось большинству наших туристов. Осень наступает там рано, и для рыбаков и охотников это благодатное время. Вот и уговорили мужики своего начальника свозить их на рыбалку. Народу в салон набилось много, сзади "ГАЗ" тянул прицеп с грузом и большой восьмиместной палаткой. По льду двигались осторожно - Татаркин сам ходил вперед - проверял лед ломиком. Однако от ЧП это не уберегло - вместе со всеми своими пассажирами "Карчик" ухнул в полынью под лед. Ушел глубоко - так, что не было видно даже крыши, и лег на бок. Выбрались из машины, постояли - до дома далеко, надо что-то делать. Слава богу, в то время на "Карчике" стояла лебедка. Сняли лебедку. Поставили впереди на лед треногу, вытянули перед машины, подложили бревна. Перенесли треногу назад, вытянули зад, подложили бревна. Подождали, пока стечет вода, поменяли масло, благо, запас был. Один из имеющихся в наличии аккумуляторов в воде замкнуло и он "сдох". Второй оказался исправным. С облегчением все вздохнули, лишь когда движок завелся.

Вторая опасность, которой обязательно подвергается на Колыме любой, кто двигается по льду со скоростью больше пяти километров в час - промоины. Летом вечная мерзлота тает, в грунте появляются ямы, зимой вода уходит, а промоины остаются. Сколько раз "Карчик" попадал в такие ловушки, Татаркин сосчитать не может.

Третья опасность - это сочетание нескольких случайных факторов, которое обычно называют невезением: когда усталость, голод, холод накладываются друг на друга и перестаешь нормально соображать, когда пустячная неполадка в электрооборудовании может стать причиной трагедии.

Неполадка как-то раз и в самом деле была пустяковая - обломился проводок, идущий к трамблеру. Обломился, но держался на оплетке. До дома было далеко. Раз двигатель заглох, второй раз заглох - пойди определи причину в темноте, да на морозе в минус пятьдесят! Когда бензин кончается, а до дому еще ого-го! И все по снежной целине. Через какое-то время перестаешь соображать, и сложно выполнить необходимую последовательность действий, чтобы определить неисправность. Еле доехал тогда Татаркин до поселка. Потом уже, в гараже, механик определил и устранил неполадку.

Однако самые суровые условия существования смягчались царившими на Колыме нравами. Хотя большая часть населения были бывшими зеками, никто и никогда не запирал двери домов, Алексей Петрович совершенно спокойно мог оставить машину с ключами зажигания хоть на полмесяца. Машина оставалась на прежнем месте. Если она была кому-то очень нужна, ее брали, а потом... ставили на место. С бензином и запчастями проблем не было - если что-то случалось в дороге - свои братья-водилы никогда не оставляли в беде, всегда помогали, сливали последний бензин, давали запчасти.

Останавливались возле Татаркина даже в том случае, если он не просил помощи, просто жег на обочине костер. "Почти тридцать лет я прожил при коммунизме" - так говорит теперь Татаркин. Впрочем, после "перестройки" нравы поменялись и там. А вот с запчастями стало гораздо лучше.

В 95-м году Алексей Петрович вернулся в Ангарск. Верный "Карчик" прибыл вслед за хозяином в контейнере. Теперь он не просто возит хозяина, но и помогает выжить в трудное время - Татаркин ездит в тайгу за ягодами, на самодельном прицепе возит до полутора тонн торфа, дрова, бревна.

Нещадная эксплуатация сказалась лишь теперь - не так давно "ГАЗ" перенес весьма серьезную поломку - полетели сразу оба моста. Было это так. Спускался по крутому склону в Широкой Пади, отказали тормоза - где-то перетерло трубку и тормозная жидкость вытекла. Алексей Петрович переключился сразу с третьей, самой верхней передачи, на первую. И все. Готово. Пришлось вытаскивать полуоси из заднего моста, ставить их вперед. Кое-как доехал до дома. Впрочем, пустой старый мост в хозяйстве пригодился, когда у Татаркина украли самодельный прицеп, он пустил мост на новый, который варит из рамы иномарки..

Как это ни странно, но на Колыме тоже проходят техосмотр. Раз в год, как и положено. Причем Алексей Петрович уверил, что техосмотр соседа-"гаишника" бывает еще строже, чем у нас, на материке. Да и он сам готовил своего "Карчика" на техосмотр не абы как, а на совесть. Не вызвал удивления "ГАЗ" и в Ангарске. Все переделки соответствовали Правилам технического состояния транспортных средств. Единственный раз, когда Татаркину отказали в техосмотре, случился, когда пришлось менять колеса на "УАЗовские". При этом пришлось ставить и новую шаровую, так как "УАЗовские" колеса оказались пошире. Шаровая со временем разболталась. Это сразу же заметил добросовестный инспектор. С "Карчика" сняли номера. Однако Алексей Петрович не в обиде на ГИБДД: "Все правильно, неполадки надо устранять!"

Еще один большой плюс этой машины - "Карчик" не вредный, ездит на всем, что мужики приносят за три рубля, даже на бензине-сырце, нужно лишь подрегулировать зажигание. По городу, да по асфальту "ест" 12-13 литров бензина. На серпантине, который идет на Савватеевку, расход бензина возрастает - уже 14-16 литров. Ну а если с полным прицепом - расход бензина растет еще больше - до 20 литров.

- Такую машину в хозяйство - лучше не придумаешь. - Алексей Петрович по-хозяйски кладет руку на капот, улыбается, когда я спрашиваю, почему он называет машину "Карчиком". - Лошадь у друга была такая - Карчик. Послушный был конь, верный, хозяина никогда не бросал. И пахать на нем можно было.

Майкл СТЕПЛЕР. Фото автора.