Записки на полях

На чем я ездил в командировке

Завидую я своему коллеге Василию Ларину. Он, можно сказать, осуществил мою давнюю мечту — вдоль, с запада на восток, пересек Россию-матушку. Пускай, не за рулем, пускай, работы для, а не отдыха ради, пускай, в скоростном угаре перегона — с бандитами, «летучими голландцами» и ужасным гололедом, но пересек. Сколько впечатлений, которые залегли в сознании воспоминаниями, сколько романтики! В конце концов, сколько адреналина в крови! Хотел бы я испытать и прочувствовать подобное. Правда, и на мою долю чуть-чуть выпало. Ведь как раз той ночью, когда Василий возвращался из своего межконтинентального турне, я держал путь в аэропорт, чтобы лететь в Приморье. Адреналина у меня в крови, следует заметить, было не меньше. 

Мой первый сон 
был глуп и мил

Доехать из Ангарска до иркутского аэропорта стоит 300 рублей. Деньги не большие, но и не малые. Ждешь от подобной цены максимальных человеческих благ, выраженных в кондиционере, мягкой подвеске, электростеклоподъемниках, и уж, как само собой разумеющееся, в нормально функционирующей печке. Примерно таким образом рассуждал я, собираясь заказывать такси. А потому совершенно упустил из виду возможность подсовывания мне, мягко говоря, не того, чего бы хотелось. Посему и не попросил у диспетчера иномарку или хотя бы отечественную, но достойную, имеющую все вышеозначенные блага, машину. Подумал — сами должны догадаться. Не догадались. А может, и в порядке вещей у них такое. Так или иначе, но фраза «внизу вас ждет белая «пятерка» прозвучала едва ли не приговором и уж во всяком случае спустила меня с небес на землю.

Тебе знаком ее 
банальный стиль?

Выходил к машине, признаться, еще с надеждой. Надеялся на то, что, может, хоть не сильно древнюю «Жигу» прислали. Но надежда моя рухнула с первым взглядом на это творение рук человеческих. Белая лохань классической модели 21053, казалось, всем своим сгорбленным под тяжестью лет и грузов видом говорила, нет, кричала: «Не виноватая я!». А в чем, собственно говоря, не виноватая-то? Наверное, в том, что придется ей, бывшей мечте любого советского человека, везти меня, за какие-то полтора года привыкшего совсем к другим ценностям. И еще в том, что это гад-хозяин не следит, не моет, не ремонтирует. Вон как кузов-то перекосило, аж бамперы криво стоят, а двери на петлях висят, словно у избушки на курьих ножках. Молдинг нижний вместе с порогом куда-то под днище загнулся. И вообще, на колесах держится, как больной на костылях, того гляди сейчас упадет и лапки кверху. Эк ее судьба потрепала. 
Видимо, любовался я подобной картиной довольно долго, потому что из этой рухляди показался ее хозяин. Надо сказать, такой же, как и сама машина, и, окликнув меня, пригласил в свои хоромы.

— А вещички куда? — указал я на крохотную сумку весом в два пуда. 
— А вот сюда извольте, — он распахнул грязно-белую ободранную пасть багажника, из которой пахнуло всем сразу — бензином, солидолом, отработанным «Ангролом», гнилыми тряпками и еще чем-то, напоминающим пивной перегар. 
— А чисто? 
— Само собой, другого не держим.

Кажется, мы уже понимаем друг друга. Ладно, пора ехать. Сумку — в багажник, себя — на место рядом с водителем. Ого, провалился, как в горшок, едва копчиком подстилки, что на полу валялись, не задел. Зато пятую точку зафиксировал конкретно — никаких валиков боковой поддержки не нужно. Вот теперь поехали. 

Куда несешь меня сквозь тьму, 
известно Богу одному

Она завелась, честное слово, с полпинка. Но при этом раздался такой клекот, будто и не двигатель под капотом вовсе, а нечто вроде гравицапы, которую кормят некондиционными спичками. Что ж, придется потерпеть. Вот когда я ездил на «Запорожце»... Тут таксист с хрустом врубил первую, и мы, натужно вереща мотором, двинулись навстречу темноте.

Это что-то, скажу я вам. За окном кромешный час полуночи. На улицах Ангарска из водителей только ГАИшники. И снег крупными хлопьями валит. А мы рассекаем по городу на скорости под сорок, и сам черт нам не брат. Лишь водит по гладкому ото льда асфальту здорово. Поэтому неспешное дефилирование похоже на интенсивный раллийный драйв — отлавливать приходится в каждом повороте.

— Резина-то какая у вас? — спрашиваю. 
— А шут ее знает. «Красный Яр», кажется. 
— Красноярская, значит. 
— Да нет. Говорю же «Красный Яр». Хотя, какая разница. Тут какую резину не поставь, все равно на льду заносить будет. 
В этот момент, поставив машину боком, мой собеседник выполз на трассу и развил все 60 км/час. Что тут началось! Из двери подуло. Движок, для которого это было, по-видимому, практически пределом, заверещал уже во всю свою четырехгоршковую мощь. Какая-то шаровая (а может, и все) забилась в конвульсиях таким образом, что пришлось вспомнить вывернутые рычаги и покореженные от этого кузова. Вдобавок дальний свет на кочках периодически затухал. В одно из таких мгновений мы даже чуть не проскочили мимо развязки на тракте — таксист было ринулся не на виадук, а напрямик по встречке. Лишь истошный крик мой остановил его.

В общем, так и доехали. За два часа, почти вслепую, под едкий дымок «Беломора» и скупые высказывания моего водителя, сидевшего, как московский таксист. А в Иркутске он разоткровенничался. Можно сказать, душу излил. Посетовал на пять «капиталок» (разве такое возможно?!), на три аварии, одна из которых превратила его калошу в груду железа. Восстановил. Но теперь далеко не ездит. Это первая за последние два года поездка в Иркутск. Весь взмок, не исключено, поседел даже. Больше сюда ни ногой.

Под конец его исповеди мы были чуть ли не товарищами. Он вытащил мою сумку, пропахшую всем, чем только можно, попрощался и... Как легко и свободно я вздохнул. Даже несмотря на предстоящий полет.

Приди ко мне, возьми меня из темноты

Как все же приятно лететь (и ехать, кстати, и плыть, и т. д.) туда, где тебя кто-то ждет. Во Владивостоке меня ждал Алексей. Я почему-то еще во время полета решил, что у него обязательно должен быть «марковник». Видимо, это мое сознание, уставшее от издевательств над телом, подсказало подобный ход мыслей. Дескать, после мытарств на той белой лохани, после очень тесного салона «тушки» тебе просто-таки необходимо получить достойный уровень комфорта. Так положено. Так и вышло. 
Бежевый Mark II «пятого» года быстро нес нас из аэропорта во Владик. Кайф. Видели, конечно, покруче, но все равно кайф. Жидкое табло с бегающим по выгнутой дугой шкале тахометра красненьким прямоугольничком. Велюр сидений. Музыкальный комбайн с CD и MD плюс четыре колонки, две пищалки и сабвуфер. Все, кроме «музыки», в стандарте. Комплектация Grande, в общем.

Мерный рокот рядной «шестерки», 1JZ-GE. Шелест шин и легкий свист ветра. «Он расслабляет, как вино, зовет тебя улыбкой, но рассвет смахнет его с тебя, как пыль». Вина мне уже хватит. Да и рассвет где-то позади, в небе над Амурской областью. Самое время о тачке «базар» заводить. Ведь нравится «маркуша» мне все-таки. И я даже в какой-то степени рассматриваю его в качестве замены моей нынешней машине. «Ну как?» — спрашиваю. «Да ничего, — отвечает. — Меня вполне устраивает». 
Оказалось, «маркуша» в России уже два с лишним года. Из них пять месяцев у последнего хозяина. Живется автомобилю неплохо. Правда, особыми деликатесами его не балуют. Лишь в бак заливается 95-й бензин, да двигатель получает исключительно полусинтетику bp (ей Богу, культовое это в Приморье масло). Но и этого ему хватает. Потому как почти за полгода ни одной поломки, ни одного неудачного пуска не было. Японское, блин, качество. Впрочем, масло-то вместе с фильтром меняется раз в 6 тысяч км. Так что в этом плане 1JZ-GE хозяин вниманием не обделяет. Зато в другом... Я уже говорил, что жители Владивостока относятся к своим автомобилям не так, как мы, иркутяне. При огромном изобилии японского second-hand отношение к конкретным его экземплярам носит в основном прикладной характер. Это средство передвижения, не более того. Никто в Приморье из «японцев» культ не делает, никто перед ними не преклоняется. А потому некоторые вещи, для нас вполне обыденные, дальневосточники воспринимают как нечто из ряда вон. Ненужное, в общем. Менять свечи, ремни, топливный и воздушный фильтры. Зачем? Ведь машина ездит шесть месяцев, ну пускай год, а потом уходит к другому владельцу. На фига, спрашивается, впуливать в нее деньги. Примерно так рассуждает одна часть автолюбителей. Другая же руководствуется несколько иными понятиями, имеющими хождение среди приморских автомобилистов. Надо сказать, довольно сильными понятиями, которые гласят: менять вышеуказанные вещи не стоит, так как будучи установленными на автомобили, пришедшие из Японии, они являются полностью оригинальными, а потому, дескать, имеют неограниченный ресурс и уж во всяком случае заменять их на то, что предлагается на местном рынке, категорически запрещается. Вот и получается, что порой автомобили, пробежавшие какие-нибудь 150 тысяч км, содержат в своем «автомате» ни разу не обновленное масло. Чудно? Пожалуй, да. Но каждый регион сходит с ума по-своему. Это дальневосточная специфика, и любой житель Приморья, если ему об этом сказать, покрутит пальцем у виска. «Мол, вы сами в своей Сибири на сервисе помешались. А по-нашему «японцам» ничего такого и не нужно».

Кстати, при покупке во Владивостоке никто, по-моему, машину не диагностирует. Считают, глупо. И тем не менее они ездят. К примеру, Mark II у Алексея пробежал уже 125 тысяч км (вроде бы пробег реальный — одометр-то на жидких кристаллах, хотя, говорят, и такие «скручивают»). Со старым Dexron, свечами, ремнями и фильтрами пробежал. И ничего, хоть бы хны. «Шестерка» рядная не работает — шепчет буквально. Даже на средних оборотах, выше которых хозяин ее не загоняет. Дальше-то уже шквал начинается. И урчание досаждает (это кому как), и расход бензина — 15 литров на сотню, между прочим, вырастает прилично. А так, в половину хода педали газа Mark II — сама кротость. Летит себе 130-150 км/час, не шелохнется. Все-таки 190 «кобыл» под капотом. «Автомат», кстати сказать, толчками тоже не досаждает, даром что ATF в нем еще чисто японского происхождения. Одним словом, внимания к себе машина не требует абсолютно никакого. Подвеска (честное слово, мягко-жесткая, по-другому и не назовешь) и та владивостокские ямы-канавы переносит стоически. 
Единственные косяки, которые «спорол» «марковник» за все пять месяцев — это уронил правое переднее стекло в нутро двери да «зажмурил» одну из клавиш стеклоподъемников. С первым недугом владелец борется конструктивно — подставил под стекло обрезок штатника. На второй пока плюет. Кроме того, в преддверии зимнего сезона пришлось очистить печку, а то дуть нормально отказывалась. Такая услуга во Владике стоит 2500 рублей. Причем «новый» из разряда б/у отопитель оценивается всего в 800 рублей. Но говорят, из Японии печки приходят уже едва ли не на половину замусоренными. Грязно у них там, что ли? В остальном, Mark II живее всех живых. Даже несмотря на то что битый в перед когда-то был. К тому же из-за повышения пошлин на продаже «маркухи» можно еще и заработать. Покупали-то его за $3950, а теперь он стоит порядка пяти «штук» «зеленых». Ну и кто теперь скажет, что отечественный рыдван лучше «японца»? Тем более такой, не требующий денег на свою эксплуатацию?

Дорога домой могла быть дешевле ... 

А в Иркутском аэропорту, сойдя по трапу, я, так сказать, попал из огня да в полымя. До самолета был «маркуха». После... не поверите — снова «пятерка». На этот раз, правда, без сиденья, похожего на детский горшок, без едкого «Беломора» и с вполне интеллигентным водителем, который, тем не менее, за полтора километра пути содрал с меня 50 рублей. Наверное, за подобающий сервис. А может быть, за осознание того, что не главное, какая машина, а главное, в каким руках? Дилемма, блин.

Максим Маркин

"Автомаркет+Спорт" №1 10.01.03